Не видел бы, не поверил.
      Весь июль океан был спокоен. Солнечно. Штиль. Второй этап GATE, "Глобального Атлантического Тропического Эксперимента", заканчивался завтра - всем кораблям-участникам предстояло идти на сбор в самый западный порт Африки - Дакар, где базировался штаб этой международной экспедиции.

     
      Перед уходом из своей "точки" научно-исследовательскому судну "Океан" осталось только поднять гидрологический буй, который уже месяц стоял здесь в тропиках, почти в центре Атлантики, на якоре. До самого дна на глубину около пяти километров на тросе висели батометры.
      Сам буй был похож на рыболовный поплавок и представлял собой большой пенопластовый цилиндр с длинной мачтой-трубой, увенчанной уголковым отражателем. Этот отражатель и был главным ориентиром для локатора: по нему вахтенный штурман с дрейфующего неподалеку "Океана" определял местонахождение буя.
     
      Итак, пора было поднимать буй. Проблем особых не предвиделось. Это не Тихий, не шторм, когда кэп задумывался: или спасать судно, или продолжать выбирать трос с гидрологическими приборами еще с полчаса, при стремительно усиливающейся бортовой качке, грозящей перевернуть корабль.
      Время было полуденное. Точнее, полдвенадцатого. "Океан" медленно наплывал на буй левым бортом. На полубаке толпились гидрологи и матросы. Командовал подъемом боцман. Предполагалось набросить на мачту петлю-удавку, затем подтянуть буй к борту, поднять стрелой и перезацепить трос на лебедку. А потом только знай мотай да успевай снимать батометры.
     
      Матросы бросили петлю раз, другой. Однако на мачту она не попадала. Винты работали малым, борт надвигался. Отражатель заскрежетал по борту, но затем его "крик" утонул в волне. Буй исчез под корпусом судна.
      - Что рты разинули? Спасательный круг кидайте! Чтоб место обозначить! - закричал с верхней палубы "сухопутный знаток морского дела" Толя, вышедший поглазеть на такое мероприятие даже ценой опоздания на обед. Это была его первая экспедиция, поэтому к морю он относился всерьез и привычки, притупляющей бдительность, у него еще не выработалось. Впрочем, на палубах хватало и других зевак - момент был этапный.
     
      На мостике, тремя метрами выше, на его слова не среагировали, как и внизу на палубе. Да и мало ли таких советчиков - всех не переслушаешь. Однако "Стоп машины", хоть и не сразу, скомандовали. Всем казалось, что сейчас он, буй, всплывет за кормой.
      За кормой буй не всплыл. Судно медленно, по инерции скользило по зеркалу океана - волнения не было. Позади, как след утюга на разглаживаемой ткани, саблей обозначился след корабля. И ни единой морщинки на нем, не то что буя или пенопласта от него.
     
      После минут пяти ожидания капитан, наблюдавший сию картину с крыла мостика вместе с начальником экспедиции, скомандовал:
      - Шлюпку на воду!
      Матросы встрепенулись, торопливо, с азартом спустили шлюпку: им хотелось побыстрее загладить свою промашку.
      Искали буй со шлюпки часа три. Порой она уплывала до горизонта и исчезала из виду. Вернулась ни с чем. 

Корабль сделал разворот, стал сам бороздить квадрат. Локатор, при штиле даже от какого-нибудь небольшого плавающего предмета дававший отметку, виновато показывал чистый экран.
      Вечерело. Солнце опустилось в воду. Засветились звезды. Обозначилось созвездие Южного Креста.
      - Премия утонула, - сказал задумчиво начальник экспедиции Колесниченко, опустив бинокль. И, наверное, подумал: во Владивостоке накачки не избежать - месяц работы под хвост.
      - Найдем, - успокоил его кэп, а может быть, и себя.
     
      Наутро погода стала портиться. О скорой находке уже не было и речи. Солнце закрыли сначала разрозненные беленькие облачка, затем они стали сливаться. К вечеру небо закрыла сплошная серая пелена. Волна тянула балла на два, затем на три. Вскоре на гребнях появились барашки.
      Ветер усиливался, судно сносило. Оно бороздило квадрат, все увеличивая его размеры. Кэп объявил, что назначает обнаружившему пропажу персональную премию - бутылку коньяка. Впрочем, это было бы только материальным довеском к моральному удовлетворению того, кто найдет злосчастный буй. Матросы, да и вся свободная от вахты команда и "наука", как называли научный состав, несмотря на нудный моросящий дождик, добровольно торчали на палубе. Счастливчики - с биноклями.
     
      Везде только и слышалось обсуждение различных версий утопления непотопляемого:
      - Под винт попал!
      - Попал бы - пенопласт бы вокруг плавал!
      - Трос винтом срезало!
      - Срезало бы - буй бы на боку лежал!
      Посмеиваясь над такими высказываниями, "сухопутный" Толя подходил то к одной, то к другой группе и многозначительно заявлял:
      - Утонуть буй не мог. Значит, где он? - Молчание - Значит, он остался под судном, зацепился, к примеру, за руль!
      - И таскаем мы его за собой вместе с якорем, - подкололи "знатока" матросы...
     
      Дни тянулись в поисках.
      Время уходило, топливо сгорало. На берегу, в научно-исследовательском институте, уже все знали. Пора было находиться в Дакаре, готовиться к следующему этапу экспедиции, довольно непростому.
      Висел туман. Видимость - полмили. Вахтенный штурман сосредоточенно смотрел на экран локатора, крутил ручки, стараясь избавиться от помех. Но локатор был не помощник - штормило уже на пять баллов, волны создавали на экране такое мельтешение, что и появись буй, его не заметишь. На четвертый день, к вечеру, на мостике начали подумывать, не бросить ли эту игру вслепую.
     
      На палубе оставалось только несколько матросов да любителей от "науки", самые настойчивые. Кто-то из заключивших пари на бутылку выдаваемого в тропиках сухого вина, что "буй не найдем", уже жаждали распить с проигравшими халявное спиртное...
      - Скоро в Дакар идем! - весело крикнул, торопливо входя в столовую, сменившийся с вахты матрос Гена. - Боцману на выход! - он весь сиял. Боцман огрызнулся - чувствуя за собой вину, он все эти дни ходил понурый.
      - Иди на палубу! - лукаво повторил матрос. "Палубной команде - на бак, - послышался по спикеру вслед за его словами голос вахтенного штурмана, - Буй поднимать!"
      Прервав трапезу, все бросились наверх.
     
      Действительно, в трех кабельтовых из воды торчала жердь. В бинокль было видно, что это буй. "Океан" сбавил ход, медленно подошел.
      - Вот и премия спасена! - с неподдельной радостью воскликнул, надевая рукавицы, боцман.
      Зрелище было такое, будто буй вернулся из преисподней. Чуть видневшийся из воды пенопласт венчался обломком стальной трубы. Ее верхняя часть вместе с уголковым отражателем болталась в воде на единственной уцелевшей растяжке. Видно, мачта все-таки попала под винт, когда буй проутюжили. Почему израненный буй сразу не всплыл, так и осталось загадкой.
      Проделки Нептуна.

***